Александр Годов - Бремя [litrpg]
-- Страх и Пепел их имена?
-- Да, господин.
Я хмыкнул.
Навалилась дикая усталость. Хочется лишь одного: закрыть глаза и уснуть. Но напряжение после битвы не даёт расслабиться. Снова и снова смотрю на тела, до сих пор не веря, что перешел на сторону врага.
-- У тебя есть мечта, Шут? -- спросил я. -- Ну... То есть... Ты к чему-нибудь стремишься? Например, выйти из игры или накопить денег. Понимаешь меня?
Он почесал нос, больше напоминающий картофелину.
-- Господин, моя мечта: вечность служить вам!
Я отмахнулся:
-- Не вешай лапшу на уши. Можешь говорить честно.
Карлик вдруг посерьезнел.
-- Вообще-то есть одна мечта, господин. В отличие от вас я с пеленок живу в Бремени и совсем не желаю расставаться с этим миром. Он прекрасен во всем! И меня совершенно не интересует, что там творится в реальности. Реальность вообще вещь субъективная, господин. Впрочем, не буду устраивать философские экскурсы -- вы и без меня всё прекрасно знаете. И я мечтаю о лютне.
Брови удивленно поползли вверх.
-- Лютне?
-- Ага, -- подтвердил Шут. -- Хороший такой музыкальный инструмент. И чтобы из ясеня сделан. И чтобы металлические струны. И чтобы пах, знаете, так вкусно-вкусно!
-- Мы можем купить тебе лютню, -- заметил я.
Коротышка разочарованно замотал головой.
-- Не-е-е-е, господин. Не получится. С нашим образом жизни моя лютня сломается через два дня. Зачем понапрасну портить инструмент? Нужно сначала осесть где-нибудь. И желательно осесть надолго. В замке каком-нибудь! -- Он улыбнулся. -- Чтобы стены до небес! Вот тогда смогу играть по вечерам на лютне. На хорошем пиру это будет получаться лучше всего.
Я поднял камешек, принялся рассматривать его на ладони.
-- Думаешь, это возможно?
-- Что именно, господин?
-- Осесть. Есть ли поблизости заброшенная крепость?
Облизав губы, Шут задумчиво потер подбородок.
-- Ну не так чтобы поблизости... Но знаю одно местечко. Земля там, правда, болотистая. Да и крепость пустует давненько. Работы там невпроворот. Наверное, ни одной деревянной двери не сохранилось. Проще захватить замок у игроков!
Я бросил камушек, сказал зло:
-- Нет, пока мы никого захватывать не будем. Хватит с меня. И так уже руки по локоть в крови. Хочу осесть где-нибудь. Там сможем и прокачаться на местных тварях, и спрятаться от войны. Если, конечно, твой Повелитель Бурь не лгал насчет моей свободы.
-- Господин! Повелитель никогда не врет! Никогда! Просто вы тешите себя пустыми мечтами! От войны не удастся скрыться. Рано или поздно все равно придется биться. В вашем случае -- с игроками.
-- Месяц у нас будет свободным? -- спросил я.
Карлик пожал плечами.
-- Может быть, господин.
-- Этого времени мне хватит. К тому же необходимо разобраться с управлением гиганта. В графиках и заклинаниях ни хрена непонятно. -- Я похлопал Шута по плечу. -- Заодно купим тебе лютню.
-- На какие деньги, господин?
Я засмеялся.
-- Тогда украдем!
Каркнула ворона над головой.
Я и карлик некоторое время молчим. Затем нашел в себе силы подняться и бросил:
-- Пойду все-таки гляну, чем Алнурия там занимается.
Тяжело отделаться от мысли, что охваченные черной паутиной игроки под ногами живые. Их глаза противно поблескивают в утреннем свете, рты раззявлены в молчаливых криках. Мужчины, старики, девушки и старухи -- все они напоминают трупы. Скрюченные пальцы, неестественно белые лица, посиневшие губы, напоминающие объевшихся червей... С трудом сдерживаюсь, чтобы не сблевать. Но ни одного ребенка.
Шут объяснил, что Алнурия прячется в самом большом тереме, поэтому найти нужный дом не составило труда. На верхнем поверхе до сих пор горят свечи в двух окнах. Легкие занавеси слабо трепещут на ветру. Трёхъярусный терем выглядит надежным, крепким, выделяется причудливой резьбой на крыльце.
Внутри оказалось прохладно. В ноздри ударили запахи сырости и будто бы близкой воды. В коридоре сквозь одну из закрытых дверей донеслись гомон и детский плач. Я прислушался.
-- ...И тогда Серый Волк спросил Храбреца: "Зачем тебе нужен осколок меча Плачущего Короля?" -- Знакомый голос Алнурии противно скрипит. -- На что Храбрец ответил: "Я обещал его найти, чтобы спасти Царевну". Серый Волк рассердился и зарычал. Не нравилось ему, как разговаривал с ним Храбрец, а потому решил его съесть.
Я чуть приоткрыл дверь и заглянул в светлицу. Дети плачут, не слушают каргу. Кто-то сидит на полу, кто-то ходит из угла в угол. Странно: никто из несмышленышей не пытается убежать. Их движения неестественные, механические, точно у кукол, которых дергают за ниточки.
-- Храбрец достал саблю, -- сказала старуха, -- и одним быстрым движением снёс голову Старому Волку. Но не пугайтесь, сладкие мои! Ни одна капля крови не упала на пол пещеры, хе-хе-хе! Ведь Серого Волка создал Плетеный Человек! Теперь Храбрецу надо было отыскать нить, что привела бы его к осколку волшебного меча!
Я вошел в светлицу. Лишь карга повернула голову в мою сторону, дети же продолжают монотонно хныкать и ходить из угла в угол, не замечая меня.
Блеснули круглые линзы очков.
-- Медвежонок почтил своим присутствием Старую Алнурию! Она рада, очень рада! Ведь с младенцами так тяжело, так тяжело! Плачут, ковыряются в носу, просят молока и не хотят спать! Отвыкла Старая Алнурия от этого, не может уследить за всеми. Устала она, ноженьки болят.
-- Ты сидишь, -- заметил я.
-- А ноженьки все равно болят! -- возразила карга.
Подметил, что окна выходят не к монастырю, дорога вокруг которого сейчас усеяна телами, а к густому лесу и сгоревшему частоколу.
-- Дети околдованы? -- спросил я. -- Даже не пытаются удрать.
-- Медвежонок же просил спасти несмышленышей. Вот Старая Алнурия и спасла, как могла.
Я кивнул, сказал с благодарностью:
-- Спасибо. Не ожидал, если честно, что ты послушаешь меня.
Карга удивилась.
-- Почему? Ведь медвежонок управляет Старой Алнурией. Может приказывать!
Возле меня встала белобрысая девчушка. На щеках милые ямочки, курносый носик, тонкие губы. И лишь от глаз веет пустотой и смертью. Сердце у меня защемило.
-- Далеко от этой деревни до ближайшего поселения?
Карга закряхтела, тяжело поднялась с деревянного стула.
-- Если пешком идти, то дня три, -- ответила она.
-- Долго... И что теперь делать с детьми?
-- Медвежонку решать. Не Старой Алнурии.
Взгляд зацепился за черноволосого мальчика, что сидит под столом и катает на полу туда-сюда деревянного коня на колесах.
-- Сколько виртов здесь? -- спросил я.
Шмыгнув носом, старуха послюнявила указательный палец, а затем почесала горб. Кажется, ей доставляет огромное удовольствие говорить со мной.
-- Все.
-- Что?
-- Старая Алнурия говорит: все здесь вирты. Ни одного из реального мира, медвежонок.
Я нервно почесал подбородок. Сучество!
-- То есть получается, если Повелитель заявится в деревню, то ребятишки станут дегро?
-- Именно так.
Обдумывая слова карги, подошел к окну, прислонился спиной к стене. Спросил:
-- У тебя есть варианты, как спасти детей?
Карга опустила ладонь на плечо проходящего мимо мальчика, нежно провела длинными и скрюченными пальцами по лбу и щекам.
-- Медвежонок может оставить ребятишек себе. Сделать их слугами, хе-хе-хе.
-- Исключено, -- уверенно заявил я. -- С такой оравой мне ни спрятаться, ни скрыться. И к тому же... -- Резко запнулся. Только сейчас, дошло, что предложила карга! -- Ты мне, старая швабра, предлагаешь всех этих крох сделать дегро? Случайно не перегрелась на солнце, а?
-- Медвежонок будет только смотреть. А Старая Алнурия всё сделает сама, хе-хе-хе.
-- Нет!
Обливаясь потом, открыл окно. В лицо словно удар кулака шарахнула струя свежего воздуха.
-- А если спрятать детишек в подвале? -- спросил я.
-- От слуг Повелителя никто не скроется, -- заверила карга.
Захныкали две девочки-близняшки.
-- Значит, возьмем с собой и доведем до безопасного места.
-- Медвежонок не думает головой. Медвежонок думает сердцем.
-- Что опять не так?
-- Нам надо дождаться слуг Повелителя, чтобы закончить квест.
Я тяжело вздохнул, решаясь на отчаянный шаг.
-- Тогда, карга, слушай: ты прикажешь малышам отправиться по тракту к ближайшему поселению.
-- Но ведь далеко, медвежонок. Умрут они если не от жажды, то от гулей. Ночью опасно ходить.
Я отмахнулся:
-- Сотворишь охранное заклинание. Или еще какую-нибудь херню.
-- Но...
-- Без "но"! -- взорвался я. -- Делай, что говорю. Метку нанеси нашу. Чтобы гули не притрагивались. Еды дашь в дорогу. Склад-то мы не сожгли!
-- Старая Алнурия считает, что проще малышей убить.
-- А её никто и не спрашивает! Всё! Выполняй. А я пойду отдохну. Голова уже совсем не варит.
С этими словами вышел в коридор. Потянулся, хрустнув плечами. Уже собирался выходить на улицу, когда на порог влетел карлик.
-- Господин! -- заорал он. -- Господин! Беда! Беда!
Ощущая, что вот-вот просто свалюсь от усталости, спросил:
